Содержание:
Введение.
1) Воля как волюнтаризм.
2) Воля как «свободный выбор».
3) Воля как произвольная мотивация.
4) Воля как долженствование.
5) Воля как особая форма психической регуляции.
6) Воля как механизм преодоления внешних и внутренних препятствий и трудностей.
Заключение.
Введение
Поведение человека обуславливается различными физиологическими и психологическими механизмами. Это, с одной стороны, безусловно-рефлекторные, и условно-рефлекторные механизмы, определяющие непроизвольную активность человека, и, с другой стороны, произвольное управление, связанное не только с физиологическими, но и с психологическими механизмами.
К настоящему времени сформировалось несколько научных направлений, по разному истолковывающих понятие «воля»: воля как волюнтаризм, воля как свобода выбора, воля как произвольное управление поведением, воля как мотивация, воля как волевая регуляция. Правда, подчас отнесение того или иного автора к тому или иному направлению становится чисто условным, так как в излагаемой им позиции можно встретить моменты, относящиеся к разным направлениям.
Воля как волюнтаризм
В попытках объяснить механизмы поведения человека в рамках проблемы воли возникло направление, получившее в 1883 году, с легкой руки немецкого социолога Ф. Тенниса, название «волюнтаризм» и признающее волю особой, надприродной силой. Согласно учению волюнтаризма волевые акты ничем не определяются, но сами определяют ход психических процессов. Формирование этого, по существу, философского направления в изучении воли имеет свою предысторию. Еще Эпикур впервые поставил вопрос о спонтанном, ничем не детерминированном, свободном выборе поведения. Причиной возникновения подобного учения явился кризис представлений античной философии о том, что главной духовной способностью человека является разум, мышление. Блаженный Августин (354-430) выдвинул положение о том, что действиями души и тела управляет воля. Именно она побуждает душу к самопознанию, строит из чувствительных отпечатков вещей их образы, извлекает из души заложенные в ней идеи. Первенство воли перед интеллектом подчеркивал и Иоанн Дунс Скотт («воля выше мышления»).
Еще дальше пошли немецкие философы А. Шопенгауэр и Э. Гартман, объявившие волю космической силой, слепым и бессознательным первопринципом, от которого берут свое начало все психические проявления человека. Сознание и интеллект являются, по Шопенгауэру, вторичными проявлениями воли.
Таким образом, в крайнем своем выражении волюнтаризм противопоставлял волевое начало объективным законам природы и общества, утверждал независимость человеческой воли от окружающей действительности.
Оформившись в трудах А. Шопенгауэра в качестве самостоятельного философского направления, волюнтаризм проник и в психологию. Волюнтаристского взгляда на проблему воли придерживались многие видные психологи конца 19 – начала 20 века.
Еще Спиноза отрицал беспричинное поведение, поскольку сама «воля, как и все остальное, нуждается в причине». Поэтому он писал: «Люди заблуждаются, считая себя свободными. Это мнение основано на том, что свои действия они создают, причин же, которыми они определяются, не знают»1. Воля у Спинозы – это способность, благодаря которой душа утверждает или отрицает, определяет, что истинно, а что ложно, а желание – способность, благодаря которой душа домогается какой-либо вещи или отвращается от нее.
И. Кант признавал в равной степени доказуемыми как тезис о свободе воли, так и антитезис о том, что воля неспособна. Решая проблему человеческой свободы, Кант подверг критическому анализу как христианское учение о свободе воли, так и концепции механистического детерминизма.
Но механистический детерминизм, по мнению Канта, является фаталистическим учением, которое превращает человеческое поведение в игру марионеток, трактуя человека лишь как природное существо. Ошибка материалистов, полагал Кант, состоит в том, что на место божьего всемогущества они ставят могущество природы, перед которой человек оказался таким же беспомощным, как и перед Богом.
Стремясь к компромиссу между материализмом и идеализмом, И. Кант выдвинул тезис о двойственности человека: он является эмпирическим и умопостигаемым существом. «Свободу должно предполагать как свойство воли всех разумных существ», — писал И. Кант 2.
По мнению И. Канта, мысль о свободе человеческой воли навязывается нам именно этим законом. Не будь нравственного, люди никогда бы не думали ни о какой свободе воли и не испытывали бы в ней никакой необходимости. Только следуя долгу, человек свободен в своих поступках, ибо долг как нравственный закон имеет вой источник в самой личности.
Г. Гегель пытался преодолеть дуализм кантовской концепции, согласно которой человек оказывается раздвоенным на мыслящего, с одной стороны, и волящего – с другой. По его образному выражению, воля человека, если следовать И. Канту, находится как бы в одном кармане, а мышление – другом.
В отличие от позиции Канта, обособляющего волю от мышления, Гегель выдвинул тезис об их единстве: вне и помимо мышления воля невозможна и она не является некой особой сущностью, наличествующей в человеке наряду с мышлением.
Свободу воли Гегель рассматривает как необходимую предпосылку практической деятельности человека. Содержательные компоненты человеческого сознания – цели, стремления и т.п. – сами по себе существуют лишь в форме возможности; это только намерения человека. И только воля переводит их из возможности в действительность. Поэтому воля у Гегеля есть деятельность человека.
Произвол, по Гегелю, это низшая ступень развития воли, «отрицательная свобода».
Последний представитель немецкой классической философии Л. Фейербах тоже стремился найти научное решение проблемы свободы воли. Поэтому он отбросил представления о свободе воли как о сверхъестественном феномене некой сущности, лишенной материального носителя.
Воля, считал Фейербах, может быть лишь у живого, чувствующего человека, «ибо что такое воля, как не желающий человек?»1. Поэтому первым условием проявление воли, по Фейербаху, является ощущение. Где оно присутствует, там нет воли. В этом смысле воля несвободна, но она хочет быть свободной.
Л. Фейербах выступает против гегелевского отождествления воли и мышления, хотя и не отделяет их друг от друга.
Однако Фейербах критиковал механистический детерминизм (присутствующий в понимании воли как рефлекса) за абсолютизацию необходимости, приводящей к фатализму.
Против волюнтаризма выступали и физиологи, которые волевое (произвольное ) поведение рассматривали не только как детерминированное, но и как рефлекторное. Впервые это положение было обосновано И.М. Сеченовым в его классической работе «Рефлексы головного мозга».
Противники волюнтаризма утверждали, что свобода воли означает не что иное, как возможность принимать решения со знанием дела.
В советской психологии и философии волюнтаризм стал нарицательным понятием, означающим господство произвола, ничем не ограниченного удовлетворения потребностей, желаний.
Воля как «свободный выбор»
Голландский философ Б. Спиноза борьбу побуждений рассматривал как борьбу идей. Воля у Спинозы выступает как осознание внешней детерминации, которая субъективно воспринимается как собственное добровольное решение, как внутренняя свобода. Некоторые философы вообще сводили проблему свободы воли к проблеме свободного выбора действия.
Однако английский мыслитель Дж. Локк пытался вычленить вопрос о свободном выборе из общей проблемы свободы воли. Свобода же состоит «именно в том, что мы можем действовать или не действовать согласно нашему выбору или желанию»
Немецкий идеалист В. Виндельбанд (1904) утверждал, что свободный выбор является чисто внутренним процессом, содержащим в самом себе критерий своей целесообразности. Он различал три ограниченных этапа выбора:
1. возникновение отдельных влечений, из которых каждое, если бы оно было единственным, непосредственно перешло бы в действие;
2. взаимная задержка и уравновешивание влечений, выбор между которыми приводит к решению;
3. волевой импульс, с помощью которого незадержанное или определенное выбором хотение переходит в соответствующее физическое действие.
Американский психолог У. Джемс (1911, 1991) считал главной функцией воли принятие решения о действии при наличии в сознании одновременно двух или более идей движения.
Поэтому волевое усилие состоит в направлении человеком своего сознания на непривлекательный, но нужный объект и сосредоточении на нем внимания.
Причисляя себя к волюнтаристам, У. Джемс считал волю самостоятельной силой души, обладающей способностью к принятию решений о действии.
Л.С. Выготский при обсуждении проблемы воли также связывал это понятие со свободой выбора.
В.М. Аллахвердов (1993) считает проблему свободы воли, свободы выбора «едва ли не самой страшной» в психологии и философии.
В.М. Аллахвердов отмечает, что, с одной стороны, извечно желание ответить «да», потому что, как убеждают нас гуманисты, именно свобода воли делает человека человеком. Но, с другой стороны, стоит ответить «да», как придется признать поведение человека недетерминированным и тем самым не подлежащим естественнонаучному объяснению. Такой ответ ведет к мистике и иррационализму.
Противники «свободы воли» заявляют, что нам только кажется, будто человек свободен в своем выборе.
Но отрицание свободы выбора, продолжает Аллахвердов, порождает другие сложности. Отказ от свободы немедленно превращает человека в автомат, машину, пусть даже самую причудливую, как писал Сеченов.
Таким образом, ни признание свободы воли, ни признание строгого детерминизма не решает проблему объяснения поведения и деятельности человека, заключает Аллахвердов.
П.В. Симонов (1987) попытался переформулировать проблему свободы выбора. Свое объяснение Симонов относит к критическим моментам творческой деятельности, объясняя таким путем субъективно ощущаемую свободу творческого воображения. Следовательно, результат такого влияния должен отражаться в сознании как акт свободного выбора. Однако в действительности этого не происходит.
Позиция В. Франкла (1990), который отмечает, что на человека могут воздействовать какие-то физические причины, но «человечность человеческого поведения» определяется не этими причинами, а субъективными основаниями. Именно субъективные основания определяют выбор человека. В.Франкл дает следующую формулу «свобода, несмотря на детерминизм».
В.Франкл пишет, что человек не свободен от внешних и внутренних условий, но он свободен, занять позицию по отношению к ним.
В.М. Аллахвердов полагает, что ощущения свободы выбора возникает тогда, когда имеются субъективные основания, не зависящие от породивших причин.
Основание выбора, принятия решения, о котором говорит Франкл, — это не что иное, как мотив. Неслучайно поэтому проблема свободы выбора неизбежно приводит к одной из узловых проблем мотивации и воли – к проблеме конфликтов побуждений и их, этих конфликтов, решения, поскольку именно при внутренних конфликтах свобода выбора выступает наиболее рельефно.
Таким образом, проблема свободного выбора — это проблема мотивации поведения. Значение завершающего волевого усилия в «борьбе мотивов» признается не всеми психологами. Имеются попытки объяснить «борьбу мотивов» без привлечения волевого усилия.
В.И. Селиванов (1975) считает, что в случае конфликта побуждений одинаковой силы исход борьбы определяется волевым импульсом, рефлекторно усиливающим один из альтернативных мотивов.
Участие механизмов воли в разрешении противоречий в процессе мотивации В.К. Калин (1989) предлагает называть волением. Это процесс, пишет он, переживается субъектом как подконтрольность и подвластность ему осознаваемых влечений.
Воля как произвольная мотивация
Понятие о воле как о детерминанте поведения человека зародилось в Древней Греции и впервые, было явно сформулировано Аристотелем (384-324 гг. до н.э.). Философ понимал, что не сами по себе знания являются причиной разумного поведения, а некая сила, вызывающая действие согласно разуму. Эта сила рождается, по Аристотелю, в разумной части души, благодаря соединению разумного соединения со стремлением, придающим решению побудительную силу.
Действия и поступки, осуществляемые по решению самого человека, Аристотель называл произвольными.
Древнеримский мыслитель и врач Гален (130-200) говорил о произвольных и непроизвольных движениях, относя к последним только мышечные сокращения внутренних органов (сердца, желудка). Все остальные движения он считал произвольными.
Рене Декарт понимал волю как способность души формировать желание и определять побуждение к любому человеческому действию, которое нельзя объяснить на основании рефлекса. Воля может затормозить движения, обусловленные страстью. Разум, по Декарту, это собственное орудие воли. Воля помогает человеку следовать определенным правилам, исходя из суждений разума о добре и зле. Таким образом, Декарт связывает волю с нравственностью человека.
Английский философ Т. Гоббс, живший в одно время с Р. Декартом, при объяснении поведения человека также исходил из представлений о непроизвольной и произвольной регуляции. Воля детерминирована мотивами и побуждениями, которые, в свою очередь, сами определяются потребностями, а также знаниями о вещах и о возможных способах, с помощью которых можно удовлетворить эти потребности.
Таких же взглядов на проблему воли придерживался и Д. Гартли, полагавший, что воля есть не что иное, как желание или отвращение, достаточно сильное, чтобы вызвать действие, не являющееся изначально или вторично автоматическим.
С мотивационных позиций рассматривает волю и Э. Мейман (1917). Основным признаком волевого действия он считает предваряющее его принятие решения о совершении действия, когда действию предшествует полноценный психический акт, выработка представления о цели, получение согласия на эту цель.
Связывали волю с мотивацией и отечественные психологи. Стоит упомянуть о представлениях И. М. Сеченова по разбираемому вопросу. Во-первых, он выделял моральный компонент воли. Во-вторых, подчеркивал, что просто так человек не станет проявлять силу воли.
Г.И. Челпанов (1897,1926) выделял в волевом акте три элемента: желание, стремление и усилие.
К.Н. Корнилов прочеркивал, что в основе волевых действий всегда лежит мотив.
Л.С. Выготский выделял в волевом действии два отдельных процесса: первый соответствует решению, замыканию новой мозговой связи, созданию особого функционального аппарата; второй – исполнительный – заключается в работе созданного аппарата, в действии по инструкции, в выполнении решения.
Многие ученые рассматривали и рассматривают механизм мотивации как волевой.
Можно выделить три направления в рассмотрении этого вопроса:
1. практически отождествляет мотивацию и волю, тем самым, по существу, отрицая последнюю;
2. не отождествляет мотивацию и волю, хотя и не отвергает наличия тесной связи между ними;
3. вообще ставит под сомнение связь воли с мотивацией.
Таким образом, проблема воли не сводится только к проблеме мотивации, но, по мнению ряда авторов, имеет и самостоятельное значение.
Воля как долженствование
Спецификой этого подхода к понимаю воли, присущего грузинским психологам, является то, что волю они рассматривают как один из побудительных механизмов, наряду с актуально переживаемой потребностью.
По мнению Д.Н. Узнадзе, механизмы воли таковы, что источником деятельности или поведения является не импульс актуальной потребности, а нечто совершенно иное, иногда даже противоречащее потребности.
Ш.Н.Чхартишвили разделяет мнение Узнадзе о том, что волевое поведение не связано с удовлетворением актуально переживаемой потребности. Выступая против игнорирования воли и обусловленности поведения человека только потребностями.
Больше того, он считает признаком воли и сознательный характер поведения.
Надо сказать, что в своих взглядах Ш.Н.Чхартишвили оказывается не совсем последовательным. Отделив волевое поведение от поведения, совершающего по потребности, он все же вынужден признать, что «человеку редко приходится осуществлять чисто волевое поведение».
Поэтому можно сказать, поведение, обусловленное потребностью личности, является волевым в такой же степени, как и поведение, обусловленное долженствованием. Ошибка Ш.Н.Чхартишвили состоит в том, что волю он рассматривает только как механизм преодоления трудностей, а долженствование – как только нравственную позицию личности, противопоставляемую им биологическим потребностям, которые человек должен часто тормозить, чтобы проявить моральный компонент вои и свою общественную сущность. Но это слишком узкий подход к пониманию, как долженствования, так и волевого поведения.
Воля как особая форма психической регуляции
Одним из первых исследователей, обративших внимание на волю как особую форму психической регуляции поведения, был и М.Я. Басов (1922). Воля понималась им как психический механизм, посредством которого личность регулирует свои психические функции, прилаживая, их друг другу и перестраивая в соответствии с решаемой задачей. Воля лишена способности, порождать действия и мысли, она только регулирует их, полагал Басов.
Р. Мэй ( R. May 1974) характеризует волю как категорию, определяющую способность личности организовывать свое поведение таким образом, чтобы совершалось движение к заданной цели, в заданном направлении. В отличие от желания воля подразумевает возможность выбора, несет в себе черты личностной зрелости и требует развитого самопознания.
В.К. Калин считает, что исследования феномена воли в рамках анализа предметного действия не привели к успеху в раскрытии сущности воли. Специфику воли указанный исследователь видит в регуляции человеком собственных психических процессов и в перенесении цели волевых действий объекта на состояние самого субъекта. В воле отражаются самосубъективные отношения, т.е. активность человека, направленная не на внешний мир или на других людей, а на самого себя.
В связи с данным им определением волевой регуляции В.К. Калин ставит вопрос об индивидуальных стилях волевой регуляции. Под этим он имеет в виду устойчивые способы организации волевых действий, т.е. структуру волевой регуляции. Индивидуальный стиль волевой регуляции обеспечивает соотнесенность функционирования психики с требованиями деятельности.
Воля как механизм преодоления внешних и внутренних препятствий и трудностей
В сознании большинства людей, несведущих в психологии, слово «воля» выступает как синоним волевой регуляции, т.е. способности человека преодолевать возникающие трудности.
Однако и многие психологи понимают волю только как психологический механизм, способствующий преодолеванию препятствий. К.Н. Корнилов, в связи с этим, утверждает, что воля человека судят, прежде всего, по тому, насколько он способен справляться с трудностями.
К этой же точке зрения можно отнести взгляды на волю П.В. Симонова(1987), рассматривающего волю как потребность преодолевания препятствий. Он полагает, что филогенетической предпосылкой волевого поведения является «рефлекс свободы», описанный И.П. Павловым. «Рефлекс свободы» — это самостоятельная форма поведения, для которой препятствие служит адекватным стимулом.
В обосновании своей точки зрения П.В. Симонов ссылается также и на исследование В.П. Протопопова, показавшего, что «реакция преодолевания», возникающая при наличии преграды и дополнительная по отношению к потребностям, первично инициировавшей поведение, играет важную роль в формировании приспособительных действий.
Симонов далее замечает, что у человека, по сравнению с животными, взаимоотношения между реакцией на препятствия и первичным мотивом усложняются. У человека могут быть не только внешние, но и внутренние препятствия, «Внутренние помехи» в виде конкурирующей потребности. Тогда доминирование одного из альтернативных побуждений будет определяться не только их относительной силой, но и возникновением специфической активности для преодолевания субдоминантного побуждения.
Из всего сказанного выше он делает следующее заключение: воля есть потребность преодолевания препятствий (рефлекс свободы).
Симонов полагает, что сеченовское определение воли как «побуждения, пересиливающего все прочие» справедливо с той оговоркой, что здесь имеется потребность, устойчиво доминирующая в структуре личности. Под доминирующей потребностью автор понимает потребность, сформированную, прежде всего и главным образом условиями воспитания человека на протяжении всей его предшествующей жизни.
С одной стороны, Симонов говорит о том, что воля обслуживает доминирующую потребность, с другой стороны приводит примеры, показывающие, что воля нужна именно для преодолевания (торможения) субдоминантных потребностей.
Симонов говорит не только о внешних, но и о внутренних препятствиях, понимая под последними только конкурирующие потребности. Но даже и при таком понимании потребность в нравственном поведении может стать препятствием для удовлетворения первичной потребности. Вследствие этого потребность преодоления должна была бы проявляться и в отношении нравственных принципов человека, преодолев которые человек становился бы волевым, а если не сумел бы «поступиться принципами», то стал бы, согласно Симонову, безвольным. Очевидно, логики в этом нет.
Понимание воли, предложенное Симоновым, вызвало резкую критику со стороны Селиванова(1986), который указывает на свойственный такому пониманию отрыв воли от личностного самопознания и от сознательной регуляции целенаправленного преодолевания препятствий.
Заключение.
Итак, изучение воли в историческом аспекте можно разделить на несколько этапов.
Первый этап связан с пониманием воли механизма осуществления действий, побуждаемых разумом человека помимо или даже вопреки его желаниям.
Второй этап связан с возникновением волюнтаризма как идеалистического течения философии.
На третьем этапе волю связывают с проблемой выбора и борьбой мотивов.
На четвертом этапе волю стали рассматривать как механизм преодолевания препятствий и трудностей, встречающихся человеку на пути к достижению цели.
Это все в конце концов привело к возникновению двух главных противоборствующих течений в вопросе о природе воли.
Одно из них подменяет волю мотивами и мотивацией. Воля здесь выступает скорее как сознательный (мотивационный) способ регуляции поведения и деятельности человека.
Другое течение связывает волю только с преодолеванием препятствий и трудностей, т.е. по существу, делает понятие «воля» синонимичным понятию «сила воли». Воля здесь выступает как характеристика личности, характера.
Понять, что такое воля, можно только в том случае, если удастся свести воедино крайние точки зрения, каждая из которых абсолютизирует одну из упомянутых сторон воли: мотивацию, принимаемую за волю, в одном случае, или направленное на преодолевание трудностей волевое усилие, к которому сводится воля, в другом случае. Изложенные выше подходы к пониманию воли отражают различные ее стороны, обозначают различные ее функции и вовсе не противоречат друг другу.
Поэтому понимание феномена воли возможно только на основе синтеза различных теорий, на основе учета полифункциональности воли как психологического механизма, позволяющего человеку сознательно управлять своим поведением.
Список используемой литературы:
1. Ильин Е.П. Психология воли / Е.П. Ильин. – СПб.: Питер, 2000;
2. Кант И. Сочинения. В 6-ти томах. Т. 4, ч. 1 – М., 1964;
3. Локк Дж. Избранные философские произведения: В 2-х томах. – М., 1960;
4. Спиноза Б. Избранные произведения: В 2-х томах. Т. 1. – М., 1957;
5. Фейербах Л. Избранные философские произведения: В 2-х томах. Т. 1. – М., 1955.
