Контрольная по истории России

Вариант 3.

1. Сравните двух отечественных правителей и их правления (на выбор).
2. Проследите изменения социальной организации российского общества (по основным категориям населения), начиная с Киевской Руси и заканчивая современной Россией. Объясните причины происходивших изменений.
3. Раскройте взаимосвязь между индустриализацией и коллективизацией в СССР конца 1920-х – 1930-х гг.

 

1. А) Александр воспитывался отцом и бабкой, которые ненавидели друг друга. Наследник престола хотел нравиться обоим, в результате в нём развились двуличность, лицемерие, склонность казаться, а не быть, тяга к позерству. Александр отличался привлекательной внешностью и безукоризненными манерами, поэтому ему блестяще удавалось произвести благоприятное впечатление на тех, кто общался с ним.

Образование, которое получил Александр I, трудно назвать систематическим. Но император Александр Павлович блестяще владел несколькими языками. Над его образованием и воспитанием работал швейцарец Лагарп, республиканец по убеждениям, от которого Александр воспринял идеи либерализма. По мнению одних историков, Александр I «играл в либерализм», по мнению других – действительно хотел дать России конституционные свободы.

Не будучи приучен к систематическому труду, Александр достаточно много работал над решением тех или иных вопросов, преимущественно внешнеполитических, но периоды интенсивной работы чередовались с периодами, когда государь преимущественно присутствовал на парадах, посещал балы и т. п. Внутриполитическими делами Александр I занимался сравнительно мало, основная сфера его деятельности – внешняя политика. Обладая высокоразвитым интеллектом и несомненными дипломатическими способностями, он при определении внешнеполитического курса своего правительства в недостаточной степени учитывал интересы России (решение о вступлении России в 3-ю антифранцузскую коалицию, в Священный союз и др.). Вероятно, причиной этому было то обстоятельство, что, находясь при дворе Екатерины II, Александр получил, благодаря Лагарпу, «космополитическое» воспитание. Во второй половине 1810-х – первой половине 1820-х гг. на его политику оказывал исключительно сильное влияние австрийский канцлер Клеменс Меттерних[1].

В начале царствования Александра I – либеральная политика в сфере образования, в вопросах цензуры, расширение прав дворянства (в царствование Павла I объём дворянских привилегий несколько сократился), проекты создания представительных органов (М.М. Сперанский). Во второй половине царствования — проекты русской конституции («Уставная грамота Российской империи»), освобождение крестьян в Прибалтике и проекты освобождения крепостных крестьян в собственно России. Но в это же время намечаются реакционные тенденции (прежде всего — в сфере просвещения), получившие особое развитие в первой половине 1820-х гг. С 1815 г. (первые попытки – ещё до начала кампании 1812 г.) начинается создание системы военных поселений, невыгодной в военном и экономическом отношениях и основанной на попрании человеческих прав поселенцев. В армии после завершения войн с Наполеоном – возвращение муштры (в ущерб собственно военному делу) и телесных наказаний для солдат, пренебрежение офицеров своими служебными обязанностями. В конце своего царствования Александр I, которым овладевали религиозно-мистические настроения, всё меньше и меньше занимался государственными делами. Внутренней политикой в этот период ведал преимущественно Аракчеев, внешней – К. В. Нессельроде, известный своими проавстрийскими настроениями.

Б) Николай I в юности получил недостаточное образование (он не считался наследником престола, поэтому его не готовили к царствованию и вообще к серьёзным государственным делам). Довольно долго он не проявлял к учебным занятиям особого интереса. Затем, однако, усиленно занимался самообразованием. В результате в зрелом возрасте он владел несколькими иностранными языками и отлично знал военно-инженерное дело. Значение гуманитарных знаний Николай I недооценивал всю жизнь. Николай Павлович обладал сильным характером, отличался трудолюбием и огромной работоспособностью, был непритязателен в быту.

В отличие от Александра I, новый император не стремился произвести впечатление на окружающих. С детских лет он отличался упрямством и самостоятельностью, никогда никому не подражал. Были ему чужды и либеральные идеи.

Вступив на престол, Николай I отказался от попыток своего брата опереться на «общественное мнение» (просвещённых дворян). Новый император старался действовать административно-бюрократическими методами. Он стремился к подчёркнутой централизации управления, казарменной дисциплине. Николаевский режим представлял собой систему, включавшую четыре основных компонента:

1) Централизация управления при активном личном участии царя и его канцелярии во всех государственных делах. При помощи огромного числа уставов, положений, правил, «именных» указов Николай I стремился охватить и отрегулировать все проявления общественной, экономической, социальной и культурной жизни страны;

2) Военная дисциплина, внедряемая посредством бюрократизации всех сторон жизни общества. Среди министров Николая I первого состава правительства был лишь один штатский, остальные — генералы.

3) Строгая иерархия в принятии решений и отчётах об их выполнении.

4) Превращение всех сословий в страты своеобразных государственных служащих. Следует отметить, что эти служащие должны были учитывать, в первую очередь, мнения вышестоящего начальства.

Николай I принимал активное участие в решении и внутриполитических, и внешнеполитических вопросов. Следует подчеркнуть, что в сфере внешней политики Николай I, вопреки утверждениям ряда историков (Е. Тарле[2] и др.), не был дилетантом. Внешнеполитический курс его правительства в большей степени, нежели курс Александра I, отвечал национальным интересам (Ункяр-Искелесийский договор и др.). Не был, вопреки распространённому мнению, ошибкой и поход в Венгрию. Но после 1849 г. Николай I явно переоценил свои силы и возможности, и в результате Великобритании удалось втянуть Россию в Крымскую войну.

Император хорошо понимал значение для России крестьянского вопроса и осознавал экономическую нецелесообразность крепостного права, сдерживавшего хозяйственную инициативу, замедлявшего развитие промышленности и торговли. Однако ему приходилось учитывать интересы дворянства, занимавшего ключевые позиции в русском социуме. Большинство же представителей дворянского сословия являлись сторонниками крепостнических порядков. Поэтому государь считал, что ликвидация власти помещиков над крестьянами должна осуществляться постепенно. В царствование Николая I принимались частные меры для ограничения личной зависимости крестьян, была осуществлена реформа государственной деревни, результаты которой оцениваются неоднозначно.

Считается, что Николай I был врагом просвещения. В действительности же в области народного просвещения предпринимались совершенно разнонаправленные меры. С одной стороны, Николай I стремился, и небезуспешно, уменьшить возможность получить серьёзное образование для тех, кто не принадлежал к господствующему сословию. С другой стороны, обществу и государству требовались грамотные чиновники, инженеры, агрономы, врачи, учителя, и правительство Николая I учитывало эти требования, развивая широкую сеть начальных, средних и высших учебных заведений. Кроме того, в самом начале его царствования были лишены власти наиболее активные противники просвещения, особо влиятельные в последние годы царствования Александра I: Д.П. Рунич, М.Л. Магницкий, архимандрит Фотий. Следует отметить, что на политику Николая Павловича в области образования существенно повлияла международная обстановка, а именно европейские революции. Именно по этой причине в конце 1840-х – начале 1850-х гг. правительство усилило контроль над общественно-политической жизнью России.

В царствование Николая Павловича все отечественные и иностранные наблюдатели отмечали такую тенденцию, как рост могущества всё более многочисленного чиновничества. Бюрократия, особенно на местах, становилась самостоятельной и действующей по собственным законам силой, саботировавшей выполнение решений центральной власти.

 

2. В Древнерусском государстве социальная организация была достаточно сложной. Уже проявлялись основные черты феодальных отношений. Формировалась феодальная собственность на землю — основа феодализма. Соответственно складывались основные классы феодального общества — феодалы и феодально зависимые крестьяне.

Наиболее крупными феодалами были князья. Крупными феодалами были и бояре – представители феодальной аристократии. С введением христианства коллективным феодалом становятся церковь, монастыри. Низший слой класса феодалов составляли дружинники и слуги, княжеские и боярские. Они формировались из вольных людей, но иногда даже и из холопов. Главным правом и привилегией феодалов было право на землю и эксплуатацию крестьян.

Основную массу трудящегося населения составляли смерды. Некоторые исследователи полагали, что смердами именовались все сельские жители (Б. Д. Греков). Другие (С. В. Юшков) считают, что смерды — это часть крестьянства, уже закабалённая феодалами[3]. В. В. Мавродин, относя смердов к особой категории зависимого сельского населения, стремился в динамике рассматривать их социальный статус: первоначально смерды — это княжеские данники, эксплуатируемые князем и дружиной, а потом, когда княжеские дружинники стали трансформироваться в землевладельцев, они, переходя в руки княжеских вассалов вместе с землёй, превращались в крепостных[4].

Смерды жили общинами-вервями, которые выросли из родового строя, но в Древнерусском государстве имели уже не кровнородственный, а территориальный, соседский характер. Вервь была связана круговой порукой — системой взаимопомощи.

В социуме Древнерусском государстве существовала группа зависимых крестьян — закупы. Закуп находился в долговой зависимости от господина. В отличие от холопа, он обладал некоторой правоспособностью.

В древнерусском обществе существовала и «челядь», или холопы. Челядь была почти полностью бесправной: «Русская Правда» приравнивает ее к скоту. Но «Русская Правда» выделяет и категории холопов, жизнь которых защищалась более высоким наказанием. Следует отметить, что рабство в Киевской Руси было преимущественно патриархальным, «домашним». С течением времени развивается процесс превращения холопов (пашенных холопов, или страдников) в феодально зависимых крестьян.

Для Древнерусского государства, где феодальные отношения были развиты ещё слабо, характерно отсутствие прикрепления крестьянина к земле и личности феодала. Закуп, если он сумеет выплатить долг, может немедленно уйти от своего господина.

Среди городского населения Древнерусского государства (преимущественно ремесленники) выделялись купцы, бывшие привилегированной категорией людей.

На протяжении XIV — XVI вв. социальная организация общества претерпевала значительные изменения, что было связано с особенностями развития феодальных отношений в русских княжествах, объединением русских земель вокруг Московского княжества и процессом централизации управления государством. Крупнейшим феодалом был великий князь. Он владел дворцовыми землями, которые принадлежали ему и его семье непосредственно, и черносошными (чернотяглыми) землями, которые принадлежали князю как главе государства. Крестьяне дворцовых земель платили оброк или выполняли барщину, управлялись дворцовыми слугами, а крестьяне черносошных земель несли повинности в пользу великокняжеской власти и управлялись его наместниками. Удельные князья по мере централизации государства и подчинения княжеств Московскому великому князю становились крупными вотчинниками, а затем подданными великого князя, обязанными ему службой. Бояре — крупные землевладельцы — также были вассалами, а затем и подданными великого князя[5].

Бояре возглавляли Государев двор, представлявший собой военно-административную корпорацию, выросшую из дружины времён Древнерусского государства. В середине XVI в. этот орган разделился на Дворец — хозяйственно-административную организацию, обеспечивавшую нужды великого князя и его семьи, — и Двор, ставший организационным ядром вооружённых сил Московского княжества.

В рассматриваемый период происходят разрушение вассальных отношений и замена их службой великому князю. По мере объединения земель и укрепления великокняжеской власти изменялся правовой статус бояр; было отменено право отъезда к другому сюзерену, вотчины стали приобретать характер условного землевладения, были сокращены феодальный иммунитет и привилегии.

Бояре входили в состав Боярской думы, занимали важнейшие должности в системе органов управления государством, в вооружённых силах и т.д. Однако с возрастанием роли дворян влияние бояр постепенно уменьшалось. Процесс уравнивания вотчин и поместий в правовом отношении сблизил эти социальные группы[6].

Дворяне представляли собой служилое сословие. Они владели землёй на поместном праве, т. е. условно, за службу и на время службы. Владельцы поместных земель не могли их отчуждать и передавать по наследству (на практике поместья наследовались), не входили в Боярскую думу, не могли получать высшие чины в дворцовом управлении и быть наместниками[7]. Постепенно дворянство становилось все более многочисленным сословием, связанным с великокняжеской властью и становившимся её важной политической опорой. Дворянство было заинтересовано в усилении власти единого государя, равно как и великий князь был заинтересован в поддержке этой влиятельной социальной группы.

Монастыри и церковь в XV — XVII вв. являлись одними из крупнейших землевладельцев — они владели 1/3 земель в русском государстве. Духовенство становится влиятельной политической силой, связанной с идеологией самодержавного государства. Духовенство разделялось на черное (монашеское) и белое (приходское). Церковные феодалы пользовались определёнными привилегиями: они не платили подати государству, подлежали только церковному суду и т.д. В начале XVI в. иммунитеты духовенства были ограничены, земли монастырей и церквей перестали освобождать от уплаты податей, из юрисдикции церковного суда изъяли дела о наиболее тяжких преступлениях и др. Была сделана попытка ограничить рост церковно-монастырского землевладения, поставлен вопрос о секуляризации церковных земель.

Городское население получило название «посадские люди». Рост городов, развитие ремесленного производства и торговли привели к увеличению численности городского населения. Складывалась следующая иерархия посадского населения:

— гости и гостиная сотня — крупные купцы;

— суконная сотня, чёрная сотня — средние и мелкие торговцы;

— слободы — ремесленные кварталы и цехи[8].

Часть торгово-ремесленных дворов в городе, находившихся в собственности духовных и светских феодалов, освобождалась от государственного тягла, и появлялись «белые» слободы. Великокняжеская власть делала попытки ограничить влияние бояр и монастырей в городах и усилить власть государевой администрации. Но проблема взаимоотношений жителей посада и феодалов в основном была решена только с принятием Соборного уложения 1649 г.

Крестьяне подразделялись на следующие основные группы: черносошные, дворцовые и частновладельческие[9].

Черносошные крестьяне несли повинности в пользу великокняжеской власти и управлялись наместниками великого князя. Число этих крестьян постоянно сокращалось, так как великий князь часто передавал земли, на которых они сидели, служилым людям, иерархам православной церкви, монастырям. Частновладельческие крестьяне зависели от феодалов и платили им оброк или отрабатывали барщину. Дворцовые крестьяне дворцовые платили оброк или выполняли барщину и управлялись дворцовыми слугами.

В целом в XIV — XVI вв. происходит усиление эксплуатации крестьян и увеличение размеров оброка и барщины. Обеспечить выполнение этих повинностей феодалы могли только путём усиления внеэкономического принуждения, т. к. экономическая эффективность крестьянских хозяйств была крайне низкой. С середины XV в. началось закрепощение крестьян. В это время сохранялся институт холопства, но появилась новая группа — кабальные люди (попавшие в зависимость в связи с долгом). Основной же частью зависимого населения было крестьянство. Однако развивался процесс сближения социального  и правового статуса крестьян, холопов и кабальных людей[10].

В XVI – XVII вв. в Московском государстве основной формой собственности была собственность на землю. Её структурой во многом определялась и социальная организация общества. Она складывалась, прежде всего, под влиянием экономических отношений, но не без вмешательства государства. В России роль государства была особенно ощутима. Она определялась рядом факторов и обстоятельств. Во-первых, страна находилась в условиях хозяйственной раздробленности регионов, низкой плотности и большой рассредоточенности населения, уровень развития товарно-денежных отношений в Московском государстве был низким, в-третьих, страна постоянно должна быть в состоянии защититься от опасности извне (постоянные набеги крымцев и др.), защищать границы царства, становившиеся всё более и более протяжёнными. Необходимость максимальной мобилизации материальных и людских ресурсов требовала соответствующей социальной структуры общества, в котором государство играло активнейшую роль[11].

В итоге сложилась служилая система. В ней каждый слой общества (сословие) имел право на существование лишь при условии выполнения определённого круга государственных обязанностей. Общество, за исключением духовенства, делилось на служилых и тяглых людей. К служилым людям относились как служилые люди «по отечеству» (бояре, дворяне), так и служилые люди «по прибору» (по набору) − стрельцы, казённые мастеровые, пушкари, затинщики, служилые казаки. «Приборные» служилые люди были близки к массе тяглого населения. Тяглые люди выполняли комплекс натуральных и денежных повинностей в пользу государя. Это были посадские люди и крестьяне, как зависимые, так и лично свободные. Среди посадских людей были «лутшие», или «пожиточные», люди и беднота − «скудные»[12]. Привилегированное положение в обществе занимали феодальные землевладельцы.

Начиная с XVII в., социальные группы стала приобретать сословную замкнутость. В 1642 г. был издан указ о том, чтобы вернуть записавшихся в службу холопов в прежнее состояние, а в 1675 г. было запрещено верстать в дворян черносошных крестьян. Соборное Уложение 1649 г. провозгласило монопольное право феодалов на земельную собственность и рабочие руки. Поместье стало приобретать признаки наследственного владения[13].

Существенные изменения происходили и в составе крестьянства. В конце XV – начале XVI вв. оно состояло из таких групп, как:

— старожильцы — зависимые крестьяне, которые вели своё хозяйство и в полном объёме несли свои повинности;

— новоприходцы — зависимые крестьяне, которые пользовались определёнными льготами, могли получать кредиты и займы. Эта категория крестьян появилась в связи с необходимостью хозяйственного освоения новых земель;

— серебряники — зависимые крестьяне, работавшие за проценты.

В XVII в. деление крестьян на серебряников, старожильцев, новоприходчиков и др. утрачивает свою значимость. Однако эта крестьянская тяглая масса делилась на различные категории и группы, отличавшиеся по размерам и формам утраты феодальной ренты, государственными повинностями. Повинности крестьян оставались по-прежнему многообразными, а экономическое положение ухудшалось.

Крестьяне делились на владельческих, принадлежащих светским и духовным феодалам, дворцовых − находившихся во владении дворцового ведомства московских царей, и государственных «черносошных» живших волостными общинами, не принадлежавшим каким-либо частным владельцам. Черносошные крестьяне платили государству налоги и подати и находились под прямым административным контролем государства.

Происходило расслоение крестьян. Увеличивалось (особенно после Смутного времени, когда страна была разорена) количество бобылей-крестьян, которые не имели своего хозяйства поэтому не могли выполнять тягло. Кроме того, появились и распространились такие категории, как захребетники, подсуседники, т. е крестьяне, которые, лишившись своею хозяйства, жили в других хозяйствах. Росло количество половников-крестьян, бравших ссуды и отдававших за это половину своего урожая.

Заметно усилился процесс расслоения крестьянства к концу XVII в. Среди черносошных крестьян появились зажиточные крестьяне. Они нередко покупали участки земли, приобретали их по закладным кабалам, давая денежные ссуды под залог земли и тем самым, закабаляя других крестьян, осуществляли ростовщические и торговые операции[14].

Тяглое городское население в Московском государстве делилось на три части. Одна часть жила на «белой» земле, принадлежавшей светским и церковным феодалам, и находилась в феодальной зависимости от землевладельцев. Другая часть жила в дворцовых слободах, управлялась дворцовыми ведомствами. Третью, наиболее многочисленную, часть населения составляли «чёрные посадские слободы» и сотни. Это были в основном ремесленники и торговцы, которые жили на посадах, т. е. в той части города, которая находилась вне крепости.

Посадское население составляло единую тяглую общину, несло государственные повинности, распределявшиеся между отдельными плательщиками. Раскладка повинностей, в состав которых входили как денежные платежи, так и служба в пользу государства, производилась посадским миром в зависимости от имущественного положения. Посадское население было заинтересовано в том, чтобы никто из жителей не уклонялся от несения повинностей, и все были прикреплены к тяглу[15].

Важное место в жизни городов принадлежало купцам. Верхний слой купечества составляли гости и торговые люди гостиной и суконной сотен. Гости – наиболее привилегированная часть купечества. Они имели право свободы выезда за границу по торговым делам, право владеть вотчинами, освобождались от многих налогов и посадских служб. Розничная торговля находилась в руках мелких торговцев, владевших в торговых рядах лавками[16].

Многочисленной категорией населения, как сельского, так и городского, были холопы. В Соборном уложении 1649 г. перечислены виды холопства: полное холопство, старинное, докладное, добровольное, кабальное, «купленные люди» (из числа инородцев Поволжья и Сибири), полоняники. Полное холопство, характеризуемое бессрочной потомственной наследственной формой зависимости, к середине XVII в. было практически вытеснено преимущественно кабальным холопством. Старинное холопство в юридическом плане сродни холопству полному. Уже в XVI в. происходит изживание старинного холопства, и всё же в середине XVII в. оно было достаточно широко распространено. Докладные холопы — сельская верхушка холопской иерархии, привилегированные слуги. Этот вид холопства также уходил в прошлое. Наиболее многочисленными были кабальные холопы. Страта холопов, по существу, также стала превращаться в сословие. В соответствии с указом от 23 июля 1641 г. запрещался переход служилых людей в кабальные холопы (после Смуты, в результате которой обнищала основная масса дворян, это было частым явлением)[17], те же из дворян, кто дал «кабальную запись», изымались и возвращались из холопского звания в прежнее состояние. Было также запрещено превращать крестьян в холопов[18].

В ХV — ХVI вв. появляется особая группа населения − казачество. Функции казачества – охрана южных и восточных рубежей Московского царства.

К концу XVII в. социальная структура России имела сословный характер. Следует подчеркнуть, что созданием сословий Россия была обязана в значительной мере государственной власти. Условия существования Московского государства привели к тому, что в стране сложилась сословная служилая система. По существу, всё общество было закрепощено (крестьянин был приписан к земле, холоп – к личности владельца, дворянин — к службе и т.д.).

В петровскую эпоху произошел распад сословия «служилых людей». Верхушка служилого сословия — служилые «по отечеству», т. е. по происхождению, превратились в дворян императорской России, а низы сословия служилых «по отечеству» (главным образом жившие на юге «однодворцы») и все служилые «по прибору», т. е. по набору, стали по большей части государственными крестьянами.

 

Образование сословия дворян, пользовавшихся впоследствии исключительными правами душе- и землевладения, было следствием не только процесса дифференциации служилого сословия, углубления различий между его верхними и средними слоями, но и результатом сознательной деятельности властей. Содержание перемен в положении верхней части служилого сословия заключалось во введении нового критерия их службы. Вместо принципа происхождения, позволявшего знатным служилым занимать высокое место в обществе, армии и на службе независимо от их профессиональных качеств, был введен принцип личной выслуги. Дворяне остались приписанными к службе[19].

Исследования Н. И. Павленко и А. И. Аксёнова свидетельствуют, что в первой четверти XVIII в. произошло разорение именно наиболее состоятельной группы русского купечества – «гостиной сотни». К нему привело грубое вмешательство государства в сферу торговли[20]. В то же время в правление Петра I окончательно формируется купеческое сословие.

В 1721 г. городское податное население было разделено на две гильдии и «подлых людей». Гильдии были привнесены в русскую действительность насильно, административным путем. Посадское население было поделено на две гильдии: первую гильдию составили «первостатейные», куда вошли верхи посада, богатые купцы, ремесленники, горожане интеллигентных профессий, а во вторую гильдию включили мелких лавочников и ремесленников, которые, кроме того, были объединены в цеха по профессиональному признаку. Все остальные горожане в гильдии не вошли и подлежали поголовной проверке с целью выявления среди них беглых крестьян и возвращения их на прежние места жительства. Деление на гильдии оказалось фикцией, так как проводившие его военные ревизоры думали преимущественно об увеличении числа плательщиков подушной подати. Поэтому число членов гильдий стало увеличиваться за счёт не только разночинцев, но даже нищих и деклассированных элементов[21].

В годы правления Петра I было уничтожено юридическое понятие «вольный человек». Под юридическим понятием «вольные и гулящие люди» допетровская эпоха понимала категорию лично свободных людей, пополнявшуюся из вышедших на волю холопов, детей служилых и тяглых крестьян и т. д. Из их среды вербовались служилые, новые холопы. Массы таких вольных людей составляли главный резерв свободной рабочей силы. Тысячи «вольных» и «гулящих» обслуживали водные пути, работали на первых частных мануфактурах.

Но в конце 1710-х — начале 1720-х гг. произошли серьёзнейшие преобразования социального характера: была усилена борьба с побегами крестьян, начался массовый возврат беглых прежним владельцам, была произведён тщательный учёт населения с последующей фиксацией социального статуса и закреплением навечно к месту записи в налоговый кадастр, наконец, вне закона была объявлена категория «вольных и гулящих», которых приравняли к беглым преступникам[22]. Одним из последствий такой политики стало превращение русской промышленности в крепостническую. Она опиралась только на труд крепостных крестьян владельцев заводов и приписных крестьян.

18 января 1721 г. Петр I подписал указ, который разрешил мануфактуристам покупать крестьян для своих предприятий. Этим был сделан решительный шаг к превращению промышленных предприятий в вариант вотчинных, помещичьих заводов, а рабочих – в крепостных крестьян[23]. Также был важен и другой указ – от 15 марта 1722 г. Он разрешал оставлять беглых помещичьих крестьян на заводах, при этом закрепляя их за владельцами предприятия как за новыми хозяевами[24]. Практика использования крепостных на частных заводах привела к тому, что указом 1736 г. даже те рабочие, которые не являлись ничьими крепостными, в том числе и крепостными владельцев мануфактур, стали таковыми под названием «вечноотданных»[25]. В итоге целые отрасли промышленности стали использовать почти исключительно труд крепостных. Это означало, что русская промышленность стала развиваться не по капиталистическому пути, на котором главными фигурами были свободные рабочие, продававшие (по экономическим причинам) свою рабочую силу фабрикантам, а предприниматели-помещики и рабочие-крепостные. Впоследствии это сильно затормозило экономический прогресс, отрицательно сказалось на социальном развитии русского общества.

В царствование Петра I был ликвидирован институт холопства. К тому времени социальный статус владельческих крестьян сблизился со статусом холопа. Но все же к петровскому времени холопы отличались от крепостных тем, что, работая на господина на барской запашке и в его хозяйстве, они не платили налоги государству, а часть их (кабальные холопы) обладала правом выхода на свободу по смерти своего господина. Но в царствование Петра I сначала были сужены возможности выхода холопов на свободу (отныне они должны были служить в армии), а в 1723 г. были внесены в списки налогоплательщиков. Теперь холопы стали разновидностью крепостных крестьян и потеряли право на получение свободы. Следствием ликвидации института холопства был рост барщинных отработок крепостных крестьян России в середине XVIII в. Прежде основная функция холопов в системе барского хозяйства состояла в работе на барском поле, теперь, после упразднения холопства, она полностью легла на плечи крепостных крестьян[26].

По словам Е. В. Анисимова, «то, что происходило в социальном строе России петровского времени (к описанным сюжетам следует прибавить введение штатов церковнослужителей, в результате чего не попавшие в штаты церковники признавались тяглыми; суровые разборы разночинцев с последующим распределением их в службы, оклады или богадельни; слияние монастырских, церковных и патриарших крестьян), свидетельствует о несомненной унификации сословной структуры общества, сознательно направляемой рукой реформатора, ставившего цель создания так называемого «регулярного государства», которое можно охарактеризовать как самодержавное, военно-бюрократическое и полицейское. Последнее особенно отчётливо проявилось в создании такого внутреннего режима, при котором действовал ряд ограничений. Наиболее важных из них можно выделить три: ограничения в передвижении по стране, свободы в выборе занятий и, наконец, ограничения социальных перемещений, перехода из одного «чина» в другой. Все эти ограничения, особенно социальной направленности, были обусловлены традиционными принципами сословной и государственной политики и допетровского времени. В сохранении и упрочении сословных монополий, пресечении попыток представителей низших сословий приобрести привилегии высших власти видели основу правопорядка, справедливости и процветания народа. Но при этом нужно отметить, что в допетровское время сильно сказывалось влияние обычаев, сословные границы были размыты, пестрота средневекового общества давала его членам, особенно тем, кто не был связан службой, тяглом или крепостью, неизмеримо большие возможности реализации личности, чем регулярность общества Петра.

Именно этим отличалось петровское время от предшествующего. Для законодательства Петра характерна более чёткая регламентация прав и обязанностей каждого сословия и соответственно этому — более жёсткая система запретов, касающихся вертикального перемещения»[27].

Развитие буржуазии в России в XVIII в. тормозила политика власти, которая, с одной стороны, всячески поощряла предпринимательскую деятельность с помощью бесплатной передачи промышленникам земель, недр, даже крепостных крестьян, но, с другой стороны, всячески регламентировала их предпринимательскую деятельность, препятствуя конкуренции и развитию свободного рынка товаров и рабочих рук. В итоге длительное время после петровских реформ, которые, на первый взгляд привели к бурному развитию промышленности, к своеобразной «индустриализации» страны, русская буржуазия по осознанию своего места в обществе, своей силы не поднималась над уровнем купцов. Русские предприниматели XVIII — первой половины XIX вв. были либо носителями сознания купечества, с его узкими требованиями, либо стремились получить дворянство и слиться с правящим классом. Такова судьба предпринимателей XVII — XVIII вв. Строгановых и Демидовых, уже во втором-третьем поколении утративших традиции и образ мышления своих предков[28].

Представители торгового капитала стремились к полному обособлению от «тяглого» посадского населения, к сохранению за купечеством монопольного права на торговлю и промышленность, на владение откупами и подрядами на поставку в казну различных предметов потребления. Российское купечество было заинтересовано в обретении корпоративных привилегий потому, что в составе городского посада, даже войдя в первую купеческую гильдию, купец оставался, по существу, бесправным. А эти права можно было обрести, лишь приближаясь к статусу дворянина.

Жалованная грамота городам 1785 г. предоставила купечеству монополию на торговлю, члены этого сословия освобождаются от подушной подати и рекрутских повинностей. Купцы первой гильдии могли вести заграничную торговлю, владеть морскими судами. Купцы второй гильдии могли владеть речными судами. Купцы первой и второй гильдии могли владеть фабриками и заводами, купцы третьей гильдии могли вести мелочную торговлю, содержать трактиры и постоялые дворы, заниматься ремеслом. Купцы, не уплатившие ежегодных пошлин, выбывали в сословие мещан. При признании купца банкротом право на торговлю и все сословные привилегии утрачивались. В дальнейшем границы купеческого сословия размываются: одни из купцов числятся мещанами, другие — считаются дворянами.

После смерти Петра I дворянство из сословия служилых людей, приписанных к государственной службе (чаще всего – военной) превращается в привилегированное сословие. В него, наряду со старинной русской знатью, стали вливаться наиболее удачливые представители других слоёв населения, получив дворянское звание в награду за заслуги, а порой просто купив его. В царствование Петра III было провозглашено освобождение дворян от службы государству. Таким образом, исчезло юридическое обоснование сохранения крепостнических порядков, но именно в эти годы крепостные оказались фактически в рабском состоянии. Власть помещиков над владельческими крестьянами стала практически неограниченной. В эти же годы государство в интересах дворянства проводит наступление на права однодворцев (потомков служилых «по прибору»). Был узаконен захват помещиками земель однодворцев. Однодворцы, согласно указам, превращались в казённых крестьян.

Уже в конце XVIII в. в жизни русского общества усиливается влияние новой прослойки – так называемых «разночинцев», выходцев из разных слоев русского общества. Дети священников, купцов, солдат, крестьян, «инородцев» выбиваются наверх, начинают играть всё более заметную роль в интеллектуальной, культурной и даже политической жизни страны (один из них – М. М. Сперанский).

В 1801 – 1861 г. ведущее место в русском социуме занимало, как и прежде, дворянское сословие. В 1832 г. было учреждено среднее сословие «почётных граждан» двух степеней – «потомственных почётных граждан» (сюда зачислялись дети личных дворян, а также крупные капиталисты, учёные, художники) и «личных почётных граждан» (дети церковнослужителей, не получивших образовательного ценза, и выпускники высших учебных заведений). Внешне эта мера выглядела уступкой буржуазии, но фактически представляла собой очередное монаршее пожалование дворянству, поскольку ограждала его от притока чуждых ему элементов из плебса.

В первой половине XIX в. одним из симптомов кризиса крепостнической системы стало сокращение удельного веса крепостных крестьян. Если в начале XIX в. крепостные крестьяне составляли большинство населения страны, то к концу 1850-х годов их доля снизилась до 37%. По мнению И. Фроянова, это объясняется не столько сокращением естественного прироста крепостного населения России, сколько переводом крепостных в другие сословия[29].

Россия по-прежнему оставалась сельской страной (к середине XIX в. численность городского населения составляла примерно 8%), но проявлялась тенденция к росту количества городов и количества горожан. Общее число городов за 50 лет увеличилось с 600 до 1000, а количество горожан выросло в 2,2 раза[30].

Процесс социального расслоения в среде крестьянства развивался в дореформенный период весьма медленно и существенно различался у разных групп крестьян. Так, у государственных крестьян он шёл гораздо быстрее, чем у крестьян помещичьих. В оброчной деревне он проявлялся более отчётливо, чем среди крестьян, находившихся на барщине. По-разному он протекал в отдельных губерниях России[31].

Результатом социально-экономического развития в рассматриваемый период стало формирование новых социальных слоёв – промышленных рабочих и буржуазии. Русский наёмный рабочий в это время чаще всего был либо помещичьим крестьянином, отпущенным в город за оброком, либо государственным крестьянином, также ещё тесно связанным со своей деревней, землёй, общиной[32].

В среде буржуазии преобладали торговцы, купечество, которые всё чаще начинали вкладывать деньги в предпринимательство. Среди русских предпринимателей были и состоятельные крестьяне, зачастую остававшиеся крепостными людьми. Многие из них пытались выкупиться на волю, уплачивая крупные суммы денег[33].

Во второй половине XIX в. ускоренное развитие капиталистических отношений благоприятствует внедрению людей недворянского происхождения (разночинцев, купцов) в предпринимательство, промышленное и железнодорожное строительство, банковское дело. Братья Рябушинские были выходцами из старообрядческой среды, бароны Гинцбурги, Самуил Поляков происходили из еврейских семей[34].

Социальная структура России в конце XIX – начале XX в. отражала то обстоятельство, что процесс становления в стране индустриального, буржуазного общества был далёк от завершения. Многоукладность экономики обусловливала обилие социальных слоёв и групп, большое число лиц с временным социальным статусом.

Самым многочисленным классом в общественной структуре страны оставалось крестьянство (около 75% населения), причём его численность в начале XX в., несмотря на усилившийся отток населения в города, продолжала возрастать, хотя и более медленными темпами, чем прежде. В состав зажиточных «верхов» деревни входили как представители непроизводительного капитала (лавочники, ростовщики и т.п.), так и представители собственно аграрного капитализма. Формировался и сельский пролетариат. Он численно возрастал вследствие того, что из-за недостатка пригодных для земледелия площадей (в 1861 г. помещики стремились удержать за собой лучшие земли) и использования отсталых приёмов агрикультуры середняцкие и бедняцкие хозяйства (последних становилось всё больше, особенно в чернозёмной полосе) разорялись. Тем не менее, полярные социальные группы в деревне в полной мере ещё не оформились.

Рост российской индустрии в конце XIX – начале XX в. сопровождался ростом численности промышленного пролетариата. Состав рабочего класса России был неоднороден. В крупной промышленности преобладали потомственные пролетарии (тем не менее, по сословной принадлежности они в большинстве случаев относились к крестьянам). В строительстве, на водном транспорте и т.п. было много недавних выходцев из деревни. В целом связь рабочих с сельским хозяйством неуклонно ослабевала, а доля тех, для кого труд в промышленности был основным занятием, увеличивалась. При этом более половины промышленных рабочих было сосредоточено на крупных предприятиях. Очень быстрыми темпами росла численность лиц, занятых неквалифицированным трудом (чернорабочие, поденщики и т.п.). Доля высококвалифицированных и соответственно сравнительно высокооплачиваемых рабочих была сравнительно невелика.

В среде рабочих выделяется «рабочая аристократия» – наиболее квалифицированные, опытные рабочие и мастера. Но таких рабочих было весьма мало. Россия тогда не была индустриально развитой страной, и большую часть рабочих составляли недавние выходцы из деревень, часто тесно связанные с землёй, приносившие в город типично крестьянскую психологию, далёкую от психологии настоящего пролетария – наёмного рабочего не в первом поколении.

В связи с развитием в России промышленности отечественная буржуазия превращалась в самый мощный в экономическом плане класс российского общества. Слой средних предпринимателей при этом был весьма тонок, а сама капиталистическая элита – немногочисленна. В начале XX в. торговые элементы в составе российской буржуазии численно преобладали над промышленными элементами. Промышленная буржуазия сформировалась в немногих крупнейших экономических центрах и в основном на базе отраслей лёгкой индустрии. Московские предприниматели (многие из них – выходцы из старообрядческих семей) претендовали на роль лидеров российского делового мира. Однако они оставались владельцами крупных семейных предприятий. Узкий слой российской финансовой «верхушки» формировался, главным образом, из числа петербургской буржуазии, сложившейся, в основном, в результате насаждения капитализма «сверху» и оперировавшей в сфере тяжёлой индустрии. Среди представителей петербургского делового мира преобладали не потомственные российские предприниматели, как в Москве, а выходцы из среды технической интеллигенции, чиновничества, а также иностранные капиталисты. Представители этой группировки российской буржуазии были теснейшим образом связаны с царской бюрократией[35].

Формировавшаяся в России буржуазия была во многом нерешительна, послушна власти, от которой в российских условиях во многом зависело ее благосостояние. Но постепенно, по мере развития капиталистических отношений в стране, роста богатств буржуазии, увеличения её возможностей влиять на экономику и политику, буржуазия становился серьёзной силой и в политической сфере (возникновение буржуазных политических партий).

На положении первого сословия империи по-прежнему находилось дворянство, сохранившее свой привилегированный статус. В то же время в хозяйственной сфере значение этого сословия неуклонно падало. Происходил процесс обеднения средне- и мелкопоместного дворянства, хотя центральная власть всячески поддерживала данное сословие (кредиты на льготных условиях и др.). Однако, несмотря на ослабление экономических позиций поместного дворянства, оно по-прежнему было сильно своими связями с монархией и бюрократией, своими сословными организациями, господствующим положением в системе местного управления.

Впрочем, отмена крепостного права привела не только к упадку части дворянства, но и стала стимулом для развития и обновления русского дворянства второй половины XIX – начала XX вв. Лишённые доходов с крепостных, наиболее способные дворянские дети устремляются получать образование. К концу XIX в. они успешно конкурируют с разночинцами в самых разных профессиях – от инженеров и врачей до издателей и литераторов. Доля выходцев из дворян среди деятелей русской культуры этого периода века весьма значительна[36].

Характерной чертой социального развития России в конце XIX – начале XX в. был рост маргинальных слоёв, т. е. групп людей, утративших традиционный статус. Значительно увеличилось количество деклассированных элементов, особенно в больших городах.

По уровню милитаризации социальной структуры населения Российская империя перед Первой мировой войной занимала ведущее место в мире, если учитывать казаков, которые являлись военно-крестьянским сословием с высоким уровнем боеготовности[37].

В СССР с провозглашением ликвидации частной собственности наибольшее значение имела государственная собственность, поэтому представители социальной группы, осуществлявшей управление этой собственностью, составили верхний слой советского социума. Руководители различных рангов, возглавлявшие те или иные предприятия, организации и др., обладали административным ресурсом, средства производства (государственные или кооперативные) в самой значительной степени находились под их контролем. Е. Паршаков считал, что «советских трудящихся можно разделить, во-первых, на работников государственных учреждений и предприятий и работников кооперативных предприятий: сельскохозяйственных и  рыболовецких кооперативов  (колхозов). Деление на эти группы осуществляется по их отношению к средствам производства.

По другому признаку, а именно по их месту в системе общественного производства, советских трудящихся можно разделить на рабочих, занятых физическим трудом, служащих, занятых преимущественно нетворческим умственным трудом, и интеллигенцию, занятую преимущественно творческим умственным трудом.

По этому же, а  также по третьему признаку, по роли в общественной организации труда, всех советских трудящихся можно разделить на управляющих (организаторов) и управляемых (исполнителей). К первым относятся работники управленческого аппарата, ко вторым — рабочие, служащие и интеллигенция»[38].

Основные социальные слои советского общества: управленческий аппарат; служащие; интеллигенция; работники «кооперативных предприятий» (колхозов и др.); рабочие государственных предприятий и учреждений.

Е. Паршаков замечал, что «не все эти социальные слои равноправны с точки зрения их социальных прав. Среди всех социальных слоёв особняком стоит управленческий   аппарат  государственных предприятий и учреждений (бюрократия), который находится на самом верху советской социальной лестницы. На самом же низу социальной лестницы советского общества находятся рабочие государственных предприятий и учреждений»[39].

Интеллигенцию и служащих, по мнению Е. Паршакова, «можно отнести к средним социальным  слоям  по той причине, что они, как и работники  управленческого аппарата,  заняты умственным трудом, что сближает их между собой и отличает их от рабочих,  занятых  физическим   трудом»[40].

Преобразования в 1990-е гг. качественно изменили социально-структурные и другие отношения, крайне обострив и углубив имущественную дифференциацию социальных групп. На смену государственной экономике пришла многосекторная экономика, с широким спектром форм – государственной, частной, муниципальной, арендной, акционерной, смешанной и т. д. Разгосударствление и приватизация привели к рождению новой социальной структуры, где на разных полюсах размещались владельцы средств производства и те, кто ими не владеет. Именно на этом уровне социально-экономических преобразований происходило становление новых экономических классов – класса собственников и класса наёмных работников. Последние составили основную часть населения, дифференцированную в зависимости от сектора занятости, отраслевой принадлежности, региона проживания и других социальных характеристик[41]. Следует особо отметить, что с 2000 г. возрастает значение административно-управленческого аппарата практически во всех сфера жизни российского социума. В результате в настоящее время верхние социальные слои составляют преимущественно представители высшего звена административно-управленческого аппарата и представители крупного бизнеса, причем роль первых следует признать ведущей.

В этот период подверглись трансформации средние слои. Прежний (советского периода) средний класс был представлен массовыми группами интеллигенции, квалифицированными слоями рабочих, некоторыми другими группами. По большей части  они оказались «на обочине», в связи с деградацией промышленности и тем, что в 1990-е гг. развитие отечественной науки и системы образования не входило в число стратегических задач центральной власти. «Новые средние» претерпели резкие изменения своего социального статуса, престижа, дохода и роли в обществе. До конца 1990-е гг. происходило активное формирование частного сектора, а значит, мелких и средних собственников (мелкого и среднего бизнеса). В последующие годы роль «малого бизнеса» неуклонно снижалась, соответственно, уменьшалось и значение представителей мелкого и среднего бизнеса города и села, но возросла роль административно-управленческого аппарата.

В настоящее время средние слои социума представлены преимущественно: чиновниками низового звена; действующими в интересах элит «интеллектуалами»-гуманитариями (многие из них являются, по существу, наёмными работниками); различного рода мелкими и средними предпринимателями; многочисленными работниками коммерческих структур (различного рода менеджерами и т. п.)[42]. Интенсивно растущей группой являются представители (руководители) органов власти и управления, включая руководителей учреждений, организаций, предприятий. Если в 2002 г. эта группа составляла 5,5% среди занятого населения, то в 2007 г. – уже 7%[43]. Помимо количественного роста, страта чиновников всех уровней не просто адаптировалась  к  условиям  современного российского общества,  а  фактически  превратилась,  если  не  в  единственную,  то,  во  всяком  случае,  самую влиятельную силу, формирующую ядро среднего класса[44].

 

3. Взаимосвязь форсированной индустриализации и принудительной коллективизации была обусловлена тем, что они проводились в рамках единой политики «социалистического штурма». Индустриализация создавала важнейшие предпосылки коллективизации сельского хозяйства, обеспечивая его техническое переоснащение. Сельскохозяйственная техника была рассчитана на ведение крупного хозяйства. В конце 1920-х гг. аграрный сектор в европейской части России, где численно преобладали мелкие крестьянские хозяйства, оставался крайне отсталым, неразвитым. Это было видно из того факта, что подавляющее большинство хозяйств на селе не участвовало в производстве продукции на рынок (главная причина кризиса хлебозаготовок 1928 г., после которого было принято решение форсировать темпы коллективизации). Попытки радикально изменить ситуацию путем внедрения агрикультурных новшеств и новинок сельскохозяйственной техники были заранее обречены на провал: технологическое обновление парцеллы (мелкого хозяйства) невозможно[45]. Единственный выход – переход на крупное индустриальное сельскохозяйственное производство. Индустриализация же ещё больше подстёгивала коллективизацию для обеспечения высоких темпов своего собственного развития. Во-первых, на рубеже 1920-х – 1930-х гг. в городах, являвшихся центрами промышленного производства, стала обостряться продовольственная проблема, требовавшая немедленного разрешения, во-вторых, в то время зерно являлось основной статьёй советского экспорта, стране же требовались значительные суммы для закупки за рубежом необходимой промышленным предприятиям техники и оборудования.

 

Источники и литература

 

Источники

1. Соборное уложение 1649 г. – http:// www. bukvi. ru

 

Литература

2. Анисимов Е. В. Императорская Россия. — http://www.e-reading.org.ua/chapter.php/1006037/192/Anisimov_-_Imperatorskaya_Rossiya.html
3. Анисимов Е. В. Пётр Первый: рождение империи//http://halkidon2006.orthodoxy.ru/history/
4. Голенкова З. Т., Игитханян Е. Д., Орехова И. М., Горина Т. И. Новые слои в социальной структуре российского общества//Модернизация социальной структуры российского общества/Отв. ред. З. Т. Голенкова. — М.: Институт социологии РАН, 2008.
5. Николай Михайлович, вел. кн. Император Александр I: Опыт исторического исследования. — СПб.: Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1912.
6. Мавродин В. В. Древняя Русь: происхождение русского народа и образование Киевского государства. – Л.: ОГИЗ Госполитиздат, 1946.
7. Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. — Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1945.
8. Отечественная история: Учебное пособие. Часть I. – Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2009.
9. Паршаков Е. А. Экономическое развитие общества (концепция кооперативного социализма). — http://www.bibliotekar.ru/biznes-9/
10. Степанов, Александр. Место России в мире накануне Первой мировой войны. — http://scepsis.ru/library/id_1217.html
11. Тарасов А. Н. «Второе издание капитализма» в России. — http://scepsis.ru/library/id_2973.html
12. Тарле Е. В. Крымская война: В 2-х т. — М. — Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1941-1944. – Т. I. – 1941.
13. История России от древнейших времён до начала XX в./Под ред. И. Я. Фроянова. — http://www.hrono.ru/libris/lib_f/froyan11.php

 

 

[1] Николай Михайлович, вел. кн. Император Александр I: Опыт исторического исследования. — СПб., 1912. – С. 340-341.

[2] Тарле Е. В. Крымская война: В 2-х т. — 1941-1944. – Т. I. – 1941. – С. 65.

[3] См.: Советские историки о смердах в Киевской Руси. — http://www.protown.ru/information/hide/3656.html

[4] Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. — Л., 1945. – С. 165-166; Он же. Древняя Русь: происхождение русского народа и образование Киевского государства. — Л., 1946. — С. 141-14.

[5] http://www.akra-city.ru/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii_44.html.

[6] http://www.akra-city.ru/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii_44.html.

[7] http://www.akra-city.ru/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii_45.html.

[8] http://www.akra-city.ru/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii_46.html.

[9] http://www.akra-city.ru/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii_46.html.

[10] http://www.akra-city.ru/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii/istoria-gosudarstva-i-prava-rossii_47.html

[11] Отечественная история: Учебное пособие. Часть I. – Томск, 2009. – С. 73.

[12] Там же.

[13] Там же.

[14] Там же. – С. 74.

[15] Там же. – С. 74-75.

[16] Там же. – С. 76.

[17] Соборное Уложение 1649 г. — Гл. 20. — Ст. 2.

[18] Там же. – Гл. 20. — Ст. 6, 32, 113.

[19] Анисимов Е. В. Пётр Первый: рождение империи. — http://halkidon2006.orthodoxy.ru/history/anisimov.htm.

[20] Там же. — http://halkidon2006.orthodoxy.ru/history/590anisimov.htm.

[21] Там же. — http://halkidon2006.orthodoxy.ru/history/anisimov.htm.

[22] Там же. — http://halkidon2006.orthodoxy.ru/history/590anisimov.htm.

[23] Там же.

[24] Там же.

[25] Там же.

[26] Там же. — http://halkidon2006.orthodoxy.ru/history/anisimov.htm.

[27] Там же.

[28] Там же. — http://halkidon2006.orthodoxy.ru/history/590anisimov.htm

[29] История России от древнейших времён до начала XX в./Под ред. И. Я. Фроянова. — http://www.hrono.ru/libris/lib_f/froyan09.php

[30] Там же.

[31] Там же.

[32] Там же.

[33] Там же.

[34] Анисимов Е. В. Императорская Россия. — http://www.e-reading.org.ua/chapter.php/1006037/192/Anisimov_-_Imperatorskaya_Rossiya.html.

[35] История России от древнейших времён до начала XX в./Под ред. И. Я. Фроянова. — http://www.hrono.ru/libris/lib_f/froyan11.php

[36] Анисимов Е. В. Императорская Россия.

[37] Степанов, Александр. Место России в мире накануне Первой мировой войны. — http://scepsis.ru/library/id_1217.html

[38] Паршаков Е. А. Экономическое развитие общества (концепция кооперативного социализма). — http://www.bibliotekar.ru/biznes-9/83.htm

[39] Там же.

[40] Там же.

[41] Голенкова З. Т., Игитханян Е. Д., Орехова И. М., Горина Т. И. Новые слои в социальной структуре российского общества//Модернизация социальной структуры российского общества/Отв. ред. З. Т. Голенкова. — М., 2008. — С. 97.

[42] Там же. – С. 99-100.

[43] Там же. – С. 101.

[44] Там же.

[45] Тарасов А. Н. «Второе издание капитализма» в России. — http://scepsis.ru/library/id_2973.html