Оглавление

Введение

Всё в нашей жизни изменяется столь стремительно, что невозможно предугадать, что же несёт нам век грядущий, какие ещё испытания, и проблемы ждут нас впереди, что человечество воплотит в реальность, а что оставит за новым поворотом колеса истории. И всё таки есть ещё в мире вещи до которых не дотронулась рука прогресса, это самая прекрасное, то, что создавалось веками, то, что свято хранилось нашими предками и обегалось дабы поколения грядущие могли оценить, воздать должное и преумножить, добавив что-то новое — это наша культура. Ведь культура — это не только прекрасные произведения искусства, это духовная жизнь общества в целом, достижения науки, искусства, усвоенный в процессе обучения и восприятия способ поведения, духовный мир личности, уровень развития чего-либо, совокупность традиций передаваемых норм деятельности и поведения. Действительно традиции, обычаи, обряды, ритуалы играют немаловажную роль в нашей жизнедеятельности и непосредственно в нашем развитии. С другой стороны эти слова могут вызвать представления о силе прошлого, стремящейся подчинить себе новое, молодое, задержать ход развития жизни. Именно так мы иногда представляем смысл этих древних и мудрых слов, забывая порой, что обычаи и традиции всегда закрепляют то, что достигнуто в общественной и личной жизни, именно они стабилизируют общественные отношения, закрепляя то, что было достигнуто веками поколениями наших предков.

1 Определение понятия традиции.

Историческое значение традиции

Слово “традиция” происходит от лат. traditio (“передача”) и имеет, казалось бы, вполне очевидный смысл. Традиция — это элементы социального и культурного наследия, передающиеся от предков к потомкам и сохраняющиеся в этносах, в обществах, а также в социальных группах в течение длительного времени. Это определенные общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, а также уже знакомые нам ритуалы, обряды и обычаи. Но при таком определении понятие традиции полностью идентично понятию наследия.

Традиция содержит в себе не только “нормы поведения, навыки и понятия”, но и символический круг ментальных смыслов, архетипов и отношений, который члены этноса во многом связывают со своим языком и со способами невербальной коммуникации.

Итак, традиция включает в себя модели чувствования, мышления, поведения, и, кроме того, нормы, навыки, обычаи, культурные достижения, представляющие собой ценность для членов этноса, а также способы их трансляции от поколения к поколению.

Традиция — это не все наследие народа, но его некоторая часть— та, которую члены этноса оценивают (положительно или отрицательно) как нечто значимое для себя. И кроме того, традиция — это сам процесс такой оценки, последующего усвоения, а также механизм межпоколенной передачи. Только понимая традицию как ценность , можно говорить о ней как о содержательной форме преемственности культуры.

Традиция как выбор

Любая традиция в некотором смысле является метаморфозой: ведь она — часть совокупного человеческого опыта. Изменяясь, “совокупный человек” изменяет и традицию. Наше культурное прошлое не просто дано нам: это не родимое пятно. Вера в возможность сохранения элементов наследия в неприкосновенности иллюзорна, как иллюзорно было бы предположение, что мы живем в том же мире, в котором жили наши родители или деды. Это не означает нашего разрыва с традицией, а всего лишь тот непреложный факт, что традиция при всей своей устойчивости развивается и модифицируется в связи со сменой эпохи, социально-исторических условий и изменений в ментальности народов. Модификация — неизбежная судьба традиционных представлений. Раньше этот процесс был сравнительно медленным, растягивался на столетия, а теперь происходит в течение жизни одного поколения.

Причины модификации традиции могут быть связаны с государственным, внутренним давлением, с военным давлением извне, с эмиграцией и другими социополитическими факторами. Иногда традиция уходит бесповоротно, и тогда мы говорим об утрате либо утере традиции. Самые значительные причины такой утраты традиции современными этносами — это процессы ассимиляции, модернизации, вестернизации.

Традиция в любом случае предполагает выбор, поиск и даже изобретение . Ведь существует не одно “прошлое” народа, а различные, порой даже конфликтующие версии его истории. Например, греческие светские интеллектуалы в 19 в. призывали возвратиться к наследию древней Эллады, которое, по их мнению, определило всю последующую греческую, да и в огромной степени — европейскую историю. А служители церкви смотрели на ту же самую историю как на воплощение священной миссии православия. Такие расхождения обычно не нарушают общности этнического самосознания. Каждое поколение вновь начинает деятельность по интерпретации своего прошлого, и в этом состоит залог активного изменения этноса и создания нации.

Традиция связана с ее интерпретацией, с творчеством. Э.Гуссерль выделял два типа традиции — традицию активную и пассивную . Пассивная традиция — это некий набор правил, в соответствии с которым человек живет, “как все”, потому что так принято в его группе. Но есть иной подход к традиции: мы можем анализировать ее, воссоздавать, наполнять новым содержанием. Потому в современном обществе практически не существует бесспорных традиций.

Черты традиции

Важнейшей особенностью традиции является уверенность членов этноса в том, что она вытекает из прошлого и в силу древнего происхождения высокоавторитетна. Назовем эту черту “привязанностью к прошлому” . То или иное представление о связи с прошлым — залог принятия традиции в качестве модели поведения и мироотношения.

Важно и то, что это прошлое постоянно воссоздается в настоящем — в этом заключается мифологичность традиции . Человек, как и народ, реального прошлого не помнит — он постоянно воссоздает его. Прошлое всегда познается через призму настоящего и всегда связано с “вкладыванием” современных ценностных ориентиров в понятие традиции.

Важнейшим качеством традиции является ее общественный характер . Традиция распространяется исключительно в обществе и воспринимается большинством его членов как наилучший в силу давности ее существования ориентир. Думается, что значительную роль в этом играют ее анонимность и органичность .

Органичность традиции состоит в том, что она воспринимается членами того или иного народа (или социума) как должное. В определенном смысле можно говорить, что традиция (историческая или “изобретенная”) связана с некой степенью несвободы.

В связи с этой “несвободой” традиции многие исследователи говорят о относительной ее нерефлективности, бессознательности . Нередко традиция заменяет человеку и общности необходимость самостоятельного мышления: очень многое из того, что мы делаем, так или иначе мы делаем в силу традиции (“потому что так принято”, “так было от века” и т.д.). М.Шелер пишет об этом: “Массы никогда не будут философами. Эти слова Платона справедливы и сегодня. Большинство людей свое мировоззрение черпает из религиозной или какой-то другой традиции, которую они всасывают с молоком матери”. Так и было в архаических обществах, где отступление от традиции казалось окружающим настоящим бунтом.

Но уже с эпохи Ренессанса традиция понемногу начинает рационализироваться. Эта рационализация происходит в двух планах. Во-первых, она связана с выбором традиции. Выбор этот всегда доказывается путем поиска в данной традиции не только факта давности, но и ее преимуществ — реальных или воображаемых. Так, большинство русских мыслителей 19 и 20 вв. противопоставляло европейскому индивидуализму соборность, общинность как особую национальную черту российского народа не только в силу исторической давности общины как традиционной формы социального устройства на Руси, но и в силу ее коллективизма, ее прочных межчеловеческих связей, противостоявших отчуждению человека. Несмотря на неизбежное историческое отмирание общины, русское национальное самосознание так никогда до конца и не смогло принять идеи индивидуализма и факта человеческого отчуждения. В этом смысле можно сказать, что не столько сама традиция, сколько выбор тех или иных традиций на протяжении истории определяет самоидентификацию членов этноса и самосознание нации.

Во-вторых, зачастую традиция рационализируется для того, чтобы авторитетом старины подкрепить некое новое явление. Даже нередко революции “подкрепляются” авторитетом традиции (достаточно вспомнить, что во время и в первые годы после Великой французской революции активно использовались античные аналогии, герои революции изображались в тогах, античные сюжеты широко использовались в драматургии, античные мотивы — в архитектуре, интерьере, в женской моде). Здесь мы вновь имеем дело с интерпретацией, избирательностью традиции, которая порой изменяется до неузнаваемости и тем самым содержит в себе залог инновации.

2.Традиция как необходимое условие существования истории и культуры народа

Этнос и традиция

Традиции этноса бывают универсальными и этническими.

Этнические традиции напрямую связаны с образом жизни этноса, ландшафтом, социокультурными и историческими условиями его существования, верованиями, словом, со всем, что формирует и укрепляет его как общность.

В культуре каждого народа существуют разновременные слои, которые аккумулируют культурные ценности, накопленные прежними поколениями.. Исследователи считают, что в любой этнической культуре можно выделить два генетически различных слоя : ранний (“нижний”), состоящий из тех компонентов культуры, которые унаследованы от прошлого, и исторически поздний (“верхний”) слой, включающий более или менее современные культурные явления. Компоненты этого слоя неустойчивы. Именно благодаря им этническая общность в каждый конкретный исторический период имеет свой неповторимый колорит. Но основную этническую нагрузку выполняют устойчивые, традиционные компоненты культуры, составляющие ее каркас. Благодаря им этническая общность в течение столетий остается “сама собой”.

Традиционные культурные черты этноса играют важнейшую роль во всемирно-историческом процессе. Главной причиной возникновения этнической традиции как таковой, безусловно, является этническое самосознание.

В структурном плане этнические традиции принято подразделять на “стереотипы деятельности” и “стереотипы воспитания” . Под первыми подразумевается периодически воспроизводимый людьми стереотипизированный опыт деятельности, носящий сверхличный характер, чаще всего связанный с обычаями и обрядами — встреча Нового года, свадьба, празднества урожая и т.д.), под вторыми — сама память о событиях прошлого, но лишь в том случае, если такая память служит образцом действий для общности. Обычно такого рода стереотипы связаны с именами героев. Эти имена всегда мифологизированы, “отделены” от их обладателя и в самой этой “ отделенности ” становятся, скорее, символами, принадлежащими данному этносу, персонифицированным выражением какого-либо качества его менталитета.

Однако, ни стереотипы деятельности, ни стереотипы воспитания не остаются неизменными: первые модифицируются в процессе модернизации, хотя сама структура обычая остается прежней. Второй компонент еще более мобилен и неустойчив, чем первый: он более подвержен изменениям под влиянием идеологии, господствующего политического строя и, наконец, духовных и материальных нужд народа.

Во временном плане традиции этноса подразделяются на внутрипоколенные и межпоколенные . Внутрипоколенные традиционные элементы представляют собою своеобразную “моду”, существующую в рамках одного поколения или одной возрастной (чаще молодежной) субкультуры. Это поколение может сменить “моду” по мере своего взросления (так множество хиппи и панков постепенно “переболевает” своими юношескими увлечениями: так “молодые левые” Запада в большинстве своем неукоснительно “правеют” с годами); или может сохранить привязанность к ней на всю жизнь (как сохранили идеалы своей комсомольской юности многие из тех, у кого она пришлась на 20-е годы), но в любом случае эти традиции охватывают далеко не весь этнос, потому и не являются чисто этническими. Другое дело — межпоколенные традиции, которые-то и можно назвать с полным правом этническими. За счет них и осуществляется преемственность поколений, обусловливающая единство этноса в истории.

В последнее десятилетие ученые стали все чаще и чаще подразделять этнические, а также региональные традиции на “большую” и “малую” (термин Р.Редфилда) в зависимости от самой среды ее бытования и способа ее передачи. “Большую” традицию составляют знания, учения, философия, эстетические воззрения, которых придерживается “элита” этноса. Этот термин синонимичен понятию “высокой (элитарной)” культуры, культивируемой и передаваемой осознанно. “Малая” же традиция идентична “низкой” или “мирской” культуре: она состоит из преданий, верований, произведений фольклора — словом, из всего, что связано с творчеством “простого народа”. Двигатель “малой традиции” — обычай, потому она всегда сопротивляется инновациям. “Высокая культура” отделяется от “низкой” позднее, с возникновением культурных центров, противопоставивших себя периферии. Большую роль в становлении “большой” традиции играют также государственные учреждения, социальные институты, внушаемый образованием и воспитанием образ мышления. Но “малая” традиция охватывает (или, во всяком случае, охватывала) значительно большее количество членов этноса, и “большая” не может это игнорировать.

Взаимное их приспосабливание может осуществляться несколькими способами: 1) “большая” традиция может снисходить к “малой” как к факту “невежества” (так советская атеистическая традиция относилась к религиозным верованиям); 2) “большая” традиция может терпимо относиться к “малой” (так мусульмане Турции и Сирии обращаются не только к своим, но и к христианским святым); 3) обе традиции интегрируются. При всем соперничестве, порой переходящем в противостояние, эти два типа традиции сосуществуют, переплетясь корнями, и взаимно питая друг друга. Культура и самосознание каждого народа вырастают на переплетении корней “большой” и “малой” традиций.

Вопрос о “большой” и “малой” традициях имеет крайне важное значение. Ведь практически у всех этносов мы можем наблюдать своеобразное расслоение традиции , которое связано с самим социальным расслоением этноса на относительно замкнутые субкультурные “отсеки”, каждый из которых транслирует определенные аспекты культурного наследия с помощью соответствующих механизмов. Согласно “теории векторов” “отца” культурологии Лесли А. Уайта каждая социальная группа своими потенциями и устремлениями являет своеобразный “вектор” развития общества и этноса в целом. Благодаря разнообразию функций и тенденций каждого из таких “векторов” общество и способно к развитию: если утрачивает значение один, то его место занимает другой.

Это, по Уайту, и является причиной динамики развития общества. Если же мы добавим к этим факторам традиции каждой из групп, то увидим, что во многом развитие общества (и этноса как общности) зависит от динамики традиций: на авансцену в различные эпохи выходят различные аспекты традиции, рационализируясь и, посредством этой рационализации на каждом новом витке спирали обретая новый облик. Иногда это — процесс быстрый (в этносах динамического типа), иногда очень медленный (в так называемых “традиционных” или “стационарных” этносах), но в любом случае он в значительной степени определяет динамику этнической культуры.

3.Понятие пассионарности

Существует несколько определения понятия «пассионарность».

Пассионарность – повышенная тяга к действию (В. Буданова «История мировых цивилизаций: словарь обязательных терминов и понятий»).

Пассионарность — способность и стремление этнического сообщества к изменению окружения; уровень активности этнического сообщества. Внутренняя энергетика этноса, движущая сила культурного, политического и геополитического созидания (Ю. Платонов. «Социологический глоссарий к книге «Народы мира в зеркале геополитики»).

В широком смысле пассионарность — уровень «биохимической энергии живого вещества» (термин В.И. Вернадского), содержащийся в отдельном индивиде или в группе людей, объединенных внутрисистемными связями.

Пассионарность — (от лат. passio — страсть) — термин, введенный в научный оборот Л.Н. Гумилевым для характеристики непреодолимого стремления людей к осуществлению своих идеалов. Пассионарность, по Гумилеву, лежит в основе всяких деяний, оставляющих следы в истории. Она формируется в результате мощных всплесков биохимической энергии космоса, открытой и описанной В.И. Вернадским, концентрирующейся в сравнительно небольших областях земной поверхности. На основе этой идеи Гумилев создал пассионарную теорию этногенеза, в центре которой — представление об этносе как о биосферном, несоциальном феномене человеческого поведения (М.А. Маслин, В.В. Сапин «Русская философия: словарь»).

Несомненно, что подавляющее число поступков, совершаемых людьми, диктуется инстинктом самосохранения, либо личного, либо видового. Последнее проявляется в стремлении к размножению и воспитанию потомства.

Однако пассионарность имеет обратный вектор, ибо заставляет людей жертвовать собой и своим потомством, которое либо не рождается, либо находится в полном пренебрежении ради иллюзорных вожделений: честолюбия, тщеславия, гордости, алчности, ревности и прочих страстей. Следовательно, мы можем рассматривать пассионарность как антиинстинкт, или инстинкт с обратным знаком.

Кроме того, пассионарность имеет еще одно качество, которое чрезвычайно важно. Она заразительна.

Каждый живой организм обладает энергетическим полем, теперь мы уже можем сопоставить его с описанием особенностей этноса и, следовательно, назвать этническим полем, создаваемым биохимической энергией живого вещества.

Л.Н. Гумилев рекомендует принять эту энергетическую модель, модель силового поля, и применить ее к проблеме этноса, тогда этнос можно представить себе в качестве системы колебаний определенного этнического поля. А если это так, тогда мы можем сказать, в чем же различие этносов между собой. Очевидно, в частоте колебаний поля, т. е. в особом характере ритмов разных этнических групп. И когда мы чувствуем своего, это значит, что ритмы попадают в унисон или строятся в гармонию; когда в унисон ритмы не попадают, мы чувствуем, что это чужой, не свой человек.

Эта гипотеза на современном уровне наших знаний удовлетворительно объясняет все наблюдаемые этнические коллизии. Даже если она будет заменена какой-либо другой, дело не изменится. Наша задача — описание феномена, а интерпретация его причин может в будущем варьировать, что не будет влиять на полученные нами результаты.

Также существуют уровни пассионарности. И есть 2 квалификации – базовая и расширенная, по Л.Н. Гумилеву.

Базовая классификация.

1 — Пассионарность выше нормы («пассионарность» в узком смысле) проявляется в поведении как предприимчивость, готовность нести жертвы ради идеала, желание и способность изменять мир, в частности, свой ландшафт. Высокая пассионарность есть рецессивный признак.

2 — Пассионарность на уровне нормы (гармоничность) означает, что её носитель будет пребывать в равновесии с окружающей средой.

3 — Пассионарность ниже нормы (субпассионарность) означает склонность к лени, пассивности, паразитизму и предательству.

Классификация Л.Н. Гумилева.

1 — Высший — шестой уровень, жертвенный, человек без колебаний готов пожертвовать собственной жизнью. Примерами таких личностей являются Жанна Д’Арк, протопоп Аввакум, Александр Македонский.

2 — Несколько ниже лежит пятый уровень — стремление к идеалу победы — человек вполне готов рисковать жизнью ради достижения полного превосходства, но идти на верную смерть неспособен. Это патриарх Никон, Петр I.

3 — То же самое, но в меньшем масштабе, проявляется на четвёртом уровне — стремление к идеалу успеха. Примеры — Леонардо да Винчи, А.С. Грибоедов, С.Ю. Витте. Это

4 — Четвёртый уровень — переходный.

5 — Ниже идут уровни, наиболее характерные для фазы надлома — стремление к идеалу знания и красоты и ниже (то, что Л.Н. Гумилёв называл «пассионарность слабая, но действенная»). Тут за примерами далеко ходить не надо — это все крупные учёные, художники, писатели, музыканты, и т. д – третий уровень.

6 — Для выхода из фазы надлома характерен второй уровень — поиск удачи с риском для жизни. Это искатель счастья, ловец фортуны, колониальный солдат, отчаянный путешественник, ещё способный рискнуть жизнью.

7 — Со снижением пассионарности на смену им приходят другие — пассионарии, стремящиеся к благоустройству без риска для жизни. Большинство современных западных и российских миллиардеров относятся к этому типу – первый уровень.

8 — Ещё ниже стоит обыватель — тихий человек, полностью приспособленный к окружающему ландшафту. Это нулевой уровень. Количественно он преобладает почти во всех фазах этногенеза, но лишь в инерцию и гомеостаз является определяющим в поведении этноса.

При дальнейшем снижении пассионарности приходят люди с отрицательными её значениями — субпассионарии. Они бывают двух уровней: −1-го и −2-го. Если первые ещё способны на какие-то действия, приспособление к ландшафту, то вторые не могут даже этого. Постепенно с их взаимоистреблением и давлением внешних причин происходит гибель этноса.

Л.Н. Гумилёв неоднократно обращал внимание на то, что пассионарность никак не взаимосвязана со способностями личности, силой воли и т. д. Может быть умный обыватель и довольно глупый «учёный», волевой субпассионарий и безвольный «жертвенник», равно, как и наоборот; это всё не исключает и не предполагает друг друга. Также пассионарность не определяет такой важной части психотипа, как темперамента: она лишь, по-видимому, создаёт норму реакции для этого признака, а конкретное проявление определяется внешними условиями.

4.Теория о пассионарности Л.Н. Гумилева

Пассионарная теория этногенеза — гипотеза Льва Гумилева, описывающая исторический процесс как взаимодействие развивающихся этносов с вмещающим ландшафтом и другими этносами.

Этногенез (от греч. «этос» — «племя, народ» и «генезис» — «происхождение»), этническая история — процесс сложения этнической общности (этноса) на базе различных этнических компонентов. Этногенез представляет собой начальный этап этнической истории. По его завершении может происходить включение в сложившийся этнос других ассимилируемых (ассимиляция — потеря одной частью социума (или целым этносом) своих отличительных черт и замена заимствованными у другой части (другого этноса)) им групп, дробление и выделение новых этнических групп.

Гипотеза Гумилева определяет и описывает понятия этноса (точнее, несколько видов этнических систем), вводит понятие пассионарности, описывает типичные процессы этногенеза и взаимодействия этносов.

Этнические системы.

Этнические системы являются одновременно:

биологически обусловленными сообществами людей, подобным львиным прайдам (семейная стая львов или приматов) или муравейникам;

формой приспособления людей к ландшафту;

взаимно комплиментарными группами людей, осознающих своё единство и противопоставляющих себя другим этническим системам;

группами людей со сходным стереотипом поведения;

группами людей, имеющих общее происхождение и синхронную историю;

устойчивыми эволюционирующими системами;

иерархическими структурами.

Этнические системы, в общем случае, не являются следующими единствами:

языковыми;

религиозными;

культурными;

юридическими;

хотя и могут ими быть.

Различаются следующие виды этнических систем, в порядке снижения уровня этнической иерархии:

суперэтнос: самая крупная этническая система; состоит из этносов. Общий для всего суперэтноса стереотип поведения является мировосприятием его членов и определяет их отношения к фундаментальным вопросам жизни. Примеры: российский, европейский, римский, мусульманский суперэтносы;

этнос: этническая система более низкого порядка, обычно в обиходе называемая народом. Члены этноса объединены общим стереотипом поведения, имеющим определённую связь с ландшафтом (месторазвитием этноса), и, как правило, включающим религию, язык, политическое и экономическое устройство. Этот стереотип поведения обычно называется национальным характером. Пример: русские;

субэтнос;

конвиксия — группа людей с одинаковым бытом, живущих в одном месте, существующая в течение нескольких поколений;

консорция — объединение небольшой группы людей для достижения единой цели, обладающих единой исторической судьбой.

Этническая система является результатом эволюции этнической единицы более низкого порядка или деградации системы более высокого; она содержится в системе более высокого уровня и включает в себя системы более низкого.

Этнические системы более высокого порядка обычно существуют дольше, чем системы более низкого.

Этнические формы.

1) Химера — этническая форма и продукт контакта несовместимых (имеющих отрицательную комплиментарность) этносов, принадлежащих к различным суперэтническим системам. В её среде расцветают антисистемные идеологии.

2) Ксения — сочетание, при котором один этнос – «гость», вкрапление в теле другого, — живёт изолированно, не нарушая этнической системы «хозяина». Например, в Российской империи — колонии поволжских немцев, присутствие ксений безвредно для вмещающего этноса.

3) Симбиоз — сочетание этносов, при котором каждый занимает свою экологическую нишу, свой ландшафт, полностью сохраняя свое национальное своеобразие. При симбиозе этносы взаимодействуют и обогащают друг друга. Он — наиболее оптимальная форма контакта, повышающая жизненные возможности каждого из народов.

4) Этническая антисистема — системная целостность людей с негативным мироощущением, которое представляет собой специфическое отношение к материальному миру, выражающееся в стремлении к упрощению систем, то есть к уменьшению плотности системных связей.

Очень важное понятие в теории пассионарности Л.Н. Гумелева – «пассионарные толчки».

Пассионарный толчок — в пассионарной теории этногенеза микромутация, вызывающая появление пассионарного признака в популяции и приводящая к возникновению новых этнических систем в затронутых ею регионах. Он наблюдается на поверхности Земли в виде полос шириной порядка 200—400 км и длиной примерно 0,5 окружности планеты, пролегающих под различными углами к меридиану и широте.

Анализируя различные предположения о происхождении пассионарных толчков, Л.Н. Гумилев склонялся к гипотезе о том, что толчки имеют космическое происхождение (излучение из космоса), так как никакими земными причинами не удается объяснить их линейную форму и огромную протяженность на поверхности Земли. Есть внешние космические причины – это, например, взрывы на Солнце, а есть внутренние причины – это энергия центральной части Земного шара, расплавленная магма. Также Л.Н. Гумилев говорит о наличии климатических циклов.

Началом этногенеза является формирование на определённой территории устойчивой и способной к расширению популяции с отличным от окружающих стереотипом поведения. Для такого события необходимо совпадение следующих условий:

• нахождение территории на линии пассионарного толчка или мощный генетический дрейф пассионарности в место начала этногенеза;

• сочетание двух или более ландшафтов на территории;

• присутствие двух или более этносов на территории.

Заключение

Несмотря на гипотетичность причины своего возникновения, пассионарность вполне очевидно проявляется в виде необъяснимого с каких-либо научных позиций резкого изменения стереотипа поведения группы людей, живущих среди своих соплеменников на известной территории. Меняются цели и задачи этих людей, все их мировосприятие, и становящаяся заметной на историческом фоне повышенная активность превращает выделившуюся группу в основу нового этноса, который начинает вырабатывать собственную этническую традицию. И это уже не домыслы, не гипотезы, а результат исследования исторических фактов, в подлинности которых трудно усомниться.

Несомненно, что подавляющее число совершаемых людьми поступков диктуется инстинктом самосохранения либо личного, либо видового. Последнее проявляется в стремлении к размножению и воспитанию потомства. Однако, пассионарность имеет обратный вектор, ибо заставляет людей жертвовать собой и своим потомством. Даже если жизнь родителей сохранена, дети либо не рождаются вовсе, либо находятся в полном пренебрежении ради иллюзорных вожделений: честолюбия, тщеславия, гордости, алчности, ревности и прочих страстей. Таким образом, пассионарность следует рассматривать как антиинстинкт, или инстинкт с противоположным знаком. А поскольку нет и не может быть этноса, не связанного с первичным взрывом пассионарности, то она является величиной, соизмеримой для всех народов.
Как инстинктивные, так и пассионарные импульсы лежат в эмоциональной сфере, но известно, что вся психическая деятельность охватывает и сознание. И именно в области сознания необходимо отыскать такое деление.

Список литературы

1. И.В. Суханов «Обычаи, традиции и преемственность поколений»

2. Азовцева С.Г. «Уроки Второй мировой войны и значение победы над фашизмом» г. Чита 2005 г.

3. Коган Л.Н. Социология культуры. М., 2008 г.

4. Культура как общественное явление. Журнал «Природа и человек» №3, 2003 г.

5. Драч Г.В. Культурология. Ростов-на-Дону, 2009 г.

6. Лекции по Культурологии.